Сейчас в жизни Михаила Пореченкова удачный творческий период. На сцене МХТ он играет Стенли Ковальского в спектакле по пьесе Теннесси Уильямса «Трамвай Желание». Один за другим вышли сериалы «Куприн», где Михаил в роли самого писателя, и «Поддубный» — Пореченков играет легендарного борца, родившегося и выросшего на Полтавщине. Любопытно, что для работы над этим образом артисту пришлось за короткий срок прибавить в весе 25 кг и пройти через тяжелейшие физические нагрузки.
Что было самым сложным в работе над ролью Поддубного?
Труднее всего было бороться в кадре без дублеров, пусть и не в полную силу, но на протяжении долгих часов. К тому же еще во время подготовительного периода я получил травму. Пришлось делать операцию, а после восстанавливаться, чтобы войти в прежний ритм. Признаюсь, что во время съемок я просто падал от усталости, порой засыпал там, где стоял. Но главным и по гамбургскому счету самым важным и сложным было показать суть человека, странствие его души, судьбу, характер, отношение Ивана Максимовича Поддубного к делу, к людям, к ситуации, рассказать, через какие страдания, разочарования и победы над собой и жизнью он прошел.
В «Трамвае Желание» у вас прямо противоположный герой. Кстати, в этой роли вас сравнивают с Марлоном Брандо.
У Брандо это не самая выдающаяся роль, и фильм не выдающийся. Хотя, что говорить, Брандо — великий человек! Но зачем меня с ним сравнивать? Кому-то я как актер нравлюсь, а кому-то нет. И мне, в принципе, это безразлично. Главное для меня — сниматься, выходить на сцену, играть. Да, я вот такой, как киногоблин, работаю и работаю. Если же я кому-то даю почву для размышлений — это прекрасно.
Менялись ли у вас приоритеты в системе ценностей: профессия, любовь, семья, дети, друзья?
Конечно! В начале пути, когда был студентом, а потом молодым актером, у меня профессия стояла на главном месте, потому что нужно было пробиваться и заползать на эту горку, с которой тебя, между прочим, могут столкнуть или сам можешь упасть. Для меня когда-то жизнь вне кино и театра была периодом ожидания жизни, а сама жизнь была в кино, в театре.
Взрослея, начал кое-что понимать в профессии, где-то после 35 прошло очарование тусовкой.
Позже у меня появились дети. И если раньше это были пупсы, то сейчас они задают вопросы, с ними стало интересно. И поэтому потихоньку профессия отходит… не на второй план, но просто жизнь и профессия идут параллельно. У нас дома нет культа профессии. К тому же я один из самых снимаемых и самых неизвестных артистов в стране. (Улыбается.) Я не бываю на фестивалях, мне не, вручают премии, и я не хожу на тусовки. Ничего этого в моей жизни нет. За 20 лет работы не получил никаких наград.
У вас бывает свободное время для общения с близкими, для себя?
Время для себя… пока зубы чистишь. На этом оно и заканчивается. Выйти куда-то тоже редко удается. Вообще у меня очень узкий круг знакомых, с которыми я встречаюсь. А с самыми близкими друзьями, Костей Хабенским и Мишей Трухиным, общаюсь на работе. Когда остаюсь один, не хватает их. Мне обязательно нужно с ними созваниваться, пересекаться.
«Мужские игрушки» у вас есть?
А как же! Меня увлекают и машины, и оружие, и мотоциклы. Поэтому, если, например, появляется возможность поехать пострелять по тарелочкам, делаю это с кайфом.
Как меняетесь с годами?
Когда учился в военном училище был одним, поступил в Питере в театральный институт — стал другим, переехал в Москву — снова изменился. Каждая роль вносит свою лепту. Рождение детей тоже не проходит бесследно. И хотя что-то основополагающее во мне и не меняется, появляются новые оттенки.
На сколько лет себя ощущаете?
Лет на 30. Вроде бы пока физически не осыпался. И уже не такой, как был до 30, совсем «без головы». (Смеется.) Раньше любил экстрим, а сейчас все чаще думаю: «Надо к себе аккуратнее относиться, потому что нужно детей вырастить, в люди вывести, дать им образование». Чувство ответственности стало другим. Переживаю за родителей, потому что они уже в возрасте, и за детей, потому что маленькие.
Что, по-твоему, главное в отношениях с детьми?
Любовь! Даже образование дети сами могут получить, а вот дать любовь способны только родители и самые близкие родственники. И запаса любви, тепла, доброты, которые мы им дарим, должно хватить на всю жизнь.
Мне очень повезло. Я в детстве был окружен любовью: благодаря близким у меня есть тот самый запас любви, который я потихоньку трачу. А может, и не потихоньку. Вот когда он закончится, тогда скажем «аривидерчи».
Что вы вкладываете в понятие «женская красота»?
Это всегда то, что внутри, внутреннее свечение, поэтому все остальное не имеет значения. Так как я Рыба по знаку зодиака, то интуитивно подхожу ко многим вещам и к людям. Первое впечатление меня никогда не обманывает. Как говорила Маргарет Тэтчер, «мне достаточно десяти секунд, чтобы понять, на что годен этот мужчина». Вот и я так же быстро могу составить свое мнение о человеке.