Вас когда-нибудь бросали ночью? Это когда ты засыпаешь, прижавшись к мускулистому плечу, а просыпаешься в обнимку с котом. Кот счастлив, ты — в замешательстве. Буквально три часа назад «без вести пропавший» обещал всю субботу проваляться с тобой в постели, вечером повести тебя в итальянский ресторан, а потом остаться еще на одну ночь…
Ты зовешь его тихонько по имени — тишина. Шлепаешь в ванную — вдруг он там принимает душ? Пусто.
Отправляешься на кухню, по пути заглянув в туалет… Никого.
Возвращаешься в спальню, ищешь записку. Нет никакой записки. Набираешь его номер и до упора слушаешь «Абонент не может принять ваш звонок».
Не может или не хочет? — Что за фигня?!!
» — спрашиваешь ты кота таким тоном, будто именно он должен был подать тебе кофе в постель, а вместо этого ловит рыбок через аквариумное стекло. Кот на всякий случай прячется за диван и правильно делает, потому что ты вдруг срываешься и бежишь незнамо куда, на ходу швыряясь вещами и очень некрасиво выражаясь в адрес всех мужиков «этой долбанной планеты»… Именно с такого дня все и началось.
Его звали… впрочем, неважно как. Не заслужил.
Пусть будет «Турист». Есть такой тип мужчин. Ты встречаешь его с распростертыми объятиями, открываешь все свои достопримечательности, а он натопчет, намусорит, напишет неприличное слово и идет себе дальше.
Так вот, мы познакомились две недели назад на съемках одного сериала, где я работала художником по гриму (не люблю, когда говорят «гримерша», как и «костюмерша», «аптекарша», «кассирша»), а он играл роль трупа. Сначала он, правда, был жив — здоров и даже произносил какие-то три слова в адрес главного героя, но потом его сбивал грузовик, и мне предстояло сделать ему лицо. Вернее, то, что от него осталось.
Слово за слово («какие у вас нежные руки, так бы «умирал» каждый день…») — мы и сблизились. Один раз сходили в кино, два раза в кафе, а потом он напросился ко мне на чай и вуа-ля. Фокус-покус!
Прямо по Горькому: «А был ли мальчик?» Сперва я решила, что меня обокрали, но все ценные вещи оказались на месте.
Да и потом, мы же не на улице познакомились… Знаю-знаю, скажете «сама виновата, мужчина ведет себя так, как ему позволяет женщина» или что-нибудь еще в этом духе, но поверьте — мое невезение просто фатальное. Да что там фатальное, мистическое!
Каждый новый роман не длится больше двух недель и заканчивается одинаково — мужики бегут, как крысы с тонущего корабля, независимо от того, был у нас секс или нет. Может, меня кто-то проклял? А может, это судьба такая… Но почему?
Чем я отличаюсь от остальных барышень своего возраста, веса, роста и размера? Мне тридцать три, метр семьдесят пять в длину и шестьдесят два килограмма в ширину, размер, соответственно, сорок четвертый, или М. Зовут меня Тася в честь пра-пра-прабабки, которая прославила наш род тем, что, будучи крепостной, вышла замуж за своего барина — князя, дружившего с самим Потемкиным. Говорят, она была писаной красавицей.
Я, если верить другу Леве, «тоже ничего», «девушка с изюминкой». Главное мое достоинство — волосы.
Их много. Очень много. Они длинные, каштановые и вьются, вьются, вьются.
Если бы я была шпионкой, то могла бы прятать в них шифровки и прочие не слишком габаритные предметы. Но, если честно, не такое уж это и достоинство. Волосы меня не слушаются.
Плевать они на меня хотели, особенно утром, когда я опаздываю куда-нибудь. Вгрызаясь в них, расческа ломается и повисает бесполезным куском пластмассы, который попробуй еще добудь… Все остальное (глаза, нос, губы) — самое обыкновенное, среднестатистическое, правильной маловыразительной формы.
Фигура… Нормальная фигура, как у многих.
Глядя на меня, вряд ли можно догадаться, что в детстве я была пышкой и могла за один присест слопать банку малинового варенья. Я и теперь не против, но варенью предпочитаю что-нибудь поинтересней.
Каждый вечер угрожаю холодильнику: «Завтра в тебе будут только овощи и фрукты», потом доедаю пирог с ежевикой, шоколадный торт, ванильное мороженное и ложусь спать. А наутро сонная и злая тащусь в спортзал.
Я обожаю сладкое и ненавижу спорт, как и он меня. После тренировки все мои подруги наперебой рассказывают о невероятной легкости, а я умираю.
Болит каждый сантиметр моего несовершенного тела. Чтобы хоть как-то компенсировать физический ущерб, иду в магазин «Свежая выпечка», коварно расположившийся в соседнем доме, и покупаю себе «что-нибудь для души». В общем, чем усерднее я тренируюсь, тем больше ем и ничего с этим поделать не могу.
Я не толстая, нет, но склонна быть таковой. Поэтому регулярно и, что удивительно, успешно худею. Удивительно потому, что питание мое состоит из сплошных перекусов — бутербродов, пиццы, гамбургеров и прочих изобретений вредных фаст-фудов.
К тому же все это на ходу, ведь я — свободный художник, сегодня на съемках клипа, завтра на концерте, послезавтра на чьей-нибудь свадьбе. Всем нужен грим, макияж, прическа или просто стильная стрижка с укладкой. У меня легкая рука.
Во всяком случае, так говорят. Мое большое семейство — мама, папа, бабушка, дед, сестра, ее муж и даже их пятилетний сын Ваня всерьез озабочены моим будущим. Просят не тянуть с замужеством.
Как будто у меня под окнами женихи строятся в колонны и маршируют туда-сюда с утра до ночи. Все ждут, кого же из них выберет Тася Голицына…
Так вот, в тот самый день, когда меня бросил очередной «Турист» и я, пугая кота, носилась по квартире, позвонила бабушка Римма. Машинально схватив трубку, я сказал «Да!» И все — у бабули нюх на неприятности, через полчаса она уже тарабанила в мою дверь. — Буду выдавать тебя замуж, раз у самой ума не хватает, сказала она. Бабушке восемьдесят четыре, поэтому спорить с ней бесполезно — тут же делает настороженное лицо, как бы прислушиваясь к сердцу, у которого уже было два инфаркта и третий может стать последним.
При этом она дымит, как паровоз, пьет кофе, самый крепкий из всех возможных, громко подпевает Синатре love you baby и мечтает отбить у соседки мужа. Называет его мачо и говорит, что для своих семидесяти он хорошо сохранил задницу. У бабули два главных критерия отбора мужских достоинств: чувство юмора и зад. Первое должно быть острым, второе — упругим.
Все. Будучи потомственным филологом, она преподавала русскую литературу в ЛГУ, даже написала пару книг об особенностях русской поэзии периода «оттепели», но из-за скверного характера была уволена. Назвала какого-то важного профессора творческим импотентом.
Потом назло всем пошла в уборщицы в Дом культуры профсоюзов, но и там долго не продержалась. Замучившись отмывать общественный сортир, повесила над унитазом большой плакат «Держи ж..у по центру!
«. Профсоюзы не оценили юмора… Бабушка очень хотела, чтобы я пошла по ее стопам, но закончила не сортиром, а как минимум Пулитцеровской премией.
Я выполнила ее желание наполовину — завела свой блог в Интернете. Пишу там под ником Титикака.
Почему Титикака? Это отдельная история, и я обязательно вам ее расскажу.
Но немного позже. — Давай, выкладывай, что случилось, — приказала бабуля.
— Ничего. У меня все в порядке. — Таська, не темни!
По глазам вижу — опять хахаль сбежал… — Ба, ну что за сленг у такой образованной дамы? Хахаль…
— Хахаль, выхухоль, какая разница? Суть дела от этого не меняется. Фотография есть?
— Кого? — Его! — Да. Вот, в айфоне… — В айфоне, — проворчала бабуля, заправски тыча пальцем в экран.
— Матерь Божья! Кто ж его так?! — Никто. Это грим.
Он по роли попадает под машину. А вот здесь уже без грима… — Ага… Ага… Ну и правильно, что ты его бросила!
Отвратительная рожа. — Вообще-то, это он меня… — Не хнычь!
Другие хахали есть? — Есть немного.
Но тоже бывшие… — Валяй! Бабушка закурила, внимательно перелистала снимки и заявила, что все мои бойфренды — отстой.
Что мы будем искать нового, свежего, не испорченного искусством мужика, и что один такой уже есть. Оказывается, в подъезде она столкнулась с моим новым соседом Виталиком.
Мелкий бабник и любитель принять на грудь, но! Во-первых, он назвал ее «мадмуазель», а во-вторых, рысцой взбегая на свой этаж, мелькнул перед ней упругим задом. — Пойдешь к нему с топором, — сказала бабушка. Тридцать четыре года назад таким способом она выдала замуж мою маму.
Мама пришла к соседу и попросила его наточить топор. Сосед не отказался, но был немало заинтригован: что можно делать топором в хрущевской пятиэтажке?
Мама должна была произнести примерно следующее: «Я строю баню на даче…» И потупить взор.
Сосед должен был спросить: «Сама?» Она — кивнуть. Он — пожалеть ее и предложить свою бесценную помощь.
Потом они бы поехали на дачу (в то время у нас действительно была дача с руинами недостроенной бани) и стали бы там по очереди махать топором. Совместный труд, как известно, сильно сближает. Но мама никогда не умела врать, поэтому выложила все как на духу.
Мол, извините Юрий, но это моя сумасшедшая мамаша придумала. Соседу очень понравилась ее искренность, и он тут же сделал меня. Мама долго отрицала сей факт, однако бабушка все точно подсчитала, и та сдалась.
В оправдание она заявила, что это была «обоюдная неконтролируемая страсть на почве любви с первого взгляда». Ничего, что сосед Юра, впоследствии ставший моим папой, еще три месяца скрывался от мамы по знакомым, и если бы не бабушка — быть мне безотцовщиной.
Не знаю, какие аргументы она использовала, но на следующий же день после встречи с ней отец пришел к маме свататься. В костюме, с цветами и выражением лица «Дорогая, я всю жизнь мечтал об этой минуте». — И ничего.
Живут, как миленькие! Так что схема отлаженная.
Тебе нужно лишь забеременеть, а остальное я возьму на себя. Забеременеть…
Наивная. В наше время это вообще не аргумент. Но ничего не попишешь — бабуле очень хочется сделать меня счастливой…
Конечно же, ни с каким топором я никуда не пошла. Мы всю ночь проболтали на кухне, попивая ее любимый коньяк. Бабушка вспоминала своих женихов.
Их было много, некоторые канули в вечность, как безымянные герои. — Он был такой белобрысый, практически альбинос… Кажется, Толик..
Или Валик? Хрен его знает… И тут же: — Замуж нужно выходить по любви!
— Ба, нет у меня никого. — Вот и я об этом…
И снова без всякого перехода: — Скажи, Таська, ты меня хоть немного уважаешь? — О, бабуль, кажется, с коньяком нам пора завязывать, — засмеялась я. — Ну что за вопрос, честное слово?
Я тебя не просто уважаю, я тебя обожаю! — Тогда ты должна найти нормального мужика до того, как я… -Ба! — Да пойми ты, дуреха, я не смогу спокойно умереть, пока не буду знать, что ты в полном порядке. — То есть ты хочешь сказать, что умрешь, как только я выйду замуж?
Очень хорошо. — Не передергивай!
Ты прекрасно поняла, что я имею в виду. Можешь считать это моим последним желанием, — сказала она и ушла спать.
А я так и осталась сидеть в обнимку с недопитой бутылкой. Коньяк пробудил во мне жуткую сентиментальность.
От одной мысли, что моя свадьба может стать причиной бабушкиной смерти, из глаз потекли слезы. Да я готова всю жизнь ходить в старых девах, только бы она жила! Почему обязательно нужно умирать?
Зачем? Если бы Господь отмерял каждому век по степени жизнелюбия, то бабуля прожила бы лет пятьсот, а то и тысячу. Но это не так. Почему это не так? А главное — она ведь осознает, что скоро…
Понимает, что уже недолго… И как с этим?
О чем думает, засыпая? Говорят, Троцкий, в ожидании покушения каждое утро повторял жене: «Ну вот, нам дали еще один день». Когда я гляжу на выцветших беспомощных стариков, мне кажется, что они уже знают что-то такое, что примиряет их с вечностью.
Кто им это говорит? Может, Бог? Тихо шепчет во сне на ушко какие-то особенные слова… Но когда я смотрю на свою бабушку, то понимаю — если ей кто-то что-то и сказал, она все равно сделала вид, что не расслышала.
Какая-то путаница случилась там, наверху, и этой женщине недодали ощущения возраста. Тем нелепее неизбежность.
Тем страшнее представить себе… А может, бабушке суждено дожить до ста десяти, недавно в новостях показывали такую вполне бодрую старушку. Говорит, что видела Николая Второго…
С этими мыслями я и заснула в тот вечер. Наутро же, посадив бабулю в такси, стала думать. Конечно, можно договориться с кем-нибудь из знакомых мужчин или нанять кого-нибудь в агентстве эскорта.
Пару раз прийти в гости к бабушке, нежно поцеловаться у нее на глазах… Но, во-первых, она слишком умна для дешевых спектаклей, а во-вторых, как показывает практика, любой обман рано или поздно всплывает наружу. Обязательно найдется какой-нибудь общий знакомый, который с радостью сообщит ей, что «Таськин хахаль женат».
Или обручен. Или, вообще, гей (зная мое везение, вполне может быть). Любого реального человека окружает реальная жизнь, и она не всегда такая, как нам нужно…
И тут меня осенила спасительная, совершенно гениальная идея, которой я немедленно поделилась со своим лучшим другом Левой. Лева — профессиональный фотограф. Мы знакомы тысячу лет, наши мамы рожали на соседних столах и в первый же день стали называть нас «женихом» и «невестой».
Мы жили в одном подъезде, ходили в один детский сад, потом сидели за одной партой. Понятно, что при такой близости ни о каких чувствах не могло быть и речи. Леву я считаю своим братом, он меня, соответственно, сестрой.
Мы делимся друг с другом любовными тайнами, он — отношений». Но параллельно намекнула о них по телефону самому доверчивому и разговорчивому человеку нашего семейства — маме. «Я не смогу заехать вечером, у меня личные планы» или «Нет, это не по работе, потом расскажу».
В результате в субботу вечером во время традиционного ужина в родительском доме «народ к разврату» был готов. — Ну, давай, колись, кто там у тебя появился? — первой не выдержала бабушка Римма и семь пар глаз уставились на меня с нескрываемым любопытством.
Я молча достала из сумки и протянула ей пачку фотографий, которые тут же разошлись по рукам. — Ой, Тасенька, какой он милый!
— воскликнула мама, и все как по команде забросали меня вопросами: — Как зовут? — Чем занимается?
— Где познакомились? К счастью, я успела хорошо подготовиться.
Сначала хотела дать мужчине своей мечты экзотическое имя — Себастьян или Герман, но потом решила не выпендриваться и назвала его просто Сашей. Самое нейтральное из всех известных мне имен.
— А познакомились мы на съемках рекламы. Саша — биолог, консультировал заказчиков по поводу растений, которые появлялись в кадре. — Почему не привела его с собой?
— строго спросил дед. — Потому, что он вчера улетел с научной экспедицией в Африку… Но, как только вернется, я обещаю, что сразу же приведу его к вам знакомиться.
— А можешь попросить его привезти мне из Африки обезьянку? — поинтересовался Ваня. Итак, мне поверили.
Главное — его одобрила бабушка. Внимательно рассмотрев фотографии, констатировала: «Хорош, сукин сын». Вообще, игра в «Сашу-биолога» оказалась очень увлекательной.
Так здорово — как бы невзначай хвастаться мужиком. И делать это с оттенком ленивой обыденности.
Например, искать в «контактах» телефона номер, «случайно» натыкаться на фотографию, улыбаться самой себе и на вопрос «Что там у тебя?» показывать снимки.
Потом вообще упростить задачу — сделать один из них заставкой, настроить телефон на активный режим (чтобы не гас экран) и все время класть его рядом в удобном для обзора месте. Короче говоря, через неделю все мои многочисленные друзья и знакомые дружно обсуждали мой новый роман, который с каждым днем приобретал массу занятных подробностей.
Например, «Знаете, Саша прекрасно готовит лазанью. До отъезда в Африку кормил меня ею каждое утро.
Думаете, почему я опять поправилась?» Или: «У Саши есть коллекция старинных монет, одну из них он подарил мне на удачу. Видите, какая древняя?
Отлита еще во времена фараонов…» (выпросила у Левы на время, три часа клялась мамой не потерять).
Или: «Саша обещал привезти из экспедиции маску племени экой. Будет защищать меня от злых духов».
Или: «Саша купил точно такую же машину, только синюю. Сказал, что отдаст ее мне, когда я сдам на права…
«, «Этот анекдот мне рассказал Саша», «Саша прекрасно плавает», «С Сашей невозможно поссориться», «Как сказал бы Саша…» Очень скоро я поймала себя на мысли, что реально жду его из Африки.
Жаль, что экспедиция так сильно задерживается… Чтобы поддерживать легенду на достойном уровне, пришлось снова напрячь Леву. Вскоре в моем айфоне красовалась новая коллекция фотографий, на которых слегка похудевший любимый (какой уж нашелся) пребывал в окружении дикой африканской природы.
— И когда ты намерена вернуть Сашу на родину? — спросил Лева. — Никогда.
Придется его убить, — вздохнула я. — Затоптать бизоном или утопить в Сенегале. — Лучше зарази его какой-нибудь экзотической страшной, неизлечимой болезнью.
Так будет трогательнее… Но судьба распорядилась иначе и сделала это самым неожиданным образом.
Во время новогоднего корпоратива одной серьезной компании, где я «рисовала лица» приглашенным звездам, в гримеру заглянула ведущая Люся. Мы ее называем «Люся-мегафон» за чересчур громкий голос и талант в считанные секунды разносить по ушам любую новость.
— Таська, там твой пришел! — закричала она с порога.
— Кто — мой? — растерялась я. — Ну, Саша, кто же еще?! Ты почему не сказала, что он вернулся из экспедиции? Только знаешь, он пришел не один, а с какой-то рыжей барышней. Между прочим, очень даже хорошенькой…
