Моя хорошая подруга, состоящая в счастливом браке с итальянцем уже одиннадцать лет, по старой славянской привычке (в Италии это не принято) любит захаживать ко мне в гости «на разговоры по душам». Со своим будущим мужем 24-летняя Лара познакомилась в Италии, когда гостила у своей матери. Она приехала сюда на заработки давным-давно, да так в этой благодатной стране и осела. Общительная и острая на язык, Лара не идеализирует свой брак, охотно посмеиваясь как над собой и своими ошибками, так и над любимым, но вовсе не идеальным Антонио.
Не растратив эмоциональную пылкость за годы брака, он все так же по-мальчишески влюблен в жену и души не чает в дочери, называя ее не иначе как «моя маленькая принцесса». В супруге Лара нашла то самое мужское плечо и нежную трогательную заботу, которыми, с ее точки зрения, не балуют женщин наши мужчины. При этом она признает, что супруг немного ленив, неинициативен и эгоистичен, но в силу пластичности характера и ментальности, свойственной итальянцам в целом, легко поддается лепке.
Правда, на первых порах ей пришлось нелегко, ведь, выйдя замуж за Антонио, она не только впустила в свою жизнь нового человека и его окружение, но и взвалила на плечи бремя местных традиций и условностей, значение которых ей пришлось постигать на собственном опыте. Лара считает: чтобы быстро и безболезненно влиться в качестве жены в местный социум, нужно понять национальный феномен под названием… Итальянская мама Мифы и легенды Средиземноморья бледнеют на фоне сказаний об итальянской родительнице и ее о безграничной власти над сыном.
И если в первых присутствует немалая доза вымысла, что заставляет воспринимать их как преданья старины глубокой, то феномен итальянской мамы реален и является предметом изучения, непонимания, восхищения и осуждения со стороны тех, кто сталкивается с ним повседневно. С рождением сына в жизни женщины появляется мужчина, помыслы которого будут обращены к ней в любом возрасте.
Фундамент таких отношений закладывают уже в раннем возрасте, обращаясь с мальчиком как с маленьким идолом, домашним божеством, маминым любимцем и центром мироздания. По мере взросления молодого человека расширяется и сфера влияния мамы, которая, как опытный кукловод, никогда не выпускает сына из поля зрения. Ощущать себя смыслом маминой жизни приятно и удобно в любом возрасте, ведь она заботится о массе вещей, создающих ощущение собственной важности, комфорта и защищенности от жизненных неурядиц.
В ее компетенции покупка любимой игрушки или лакомства, любовно приготовленный обед и наглаженная сорочка, одобрение или осуждение выбора сына, будь-то стиль одежды, круг друзей, девушка, с которой он встречается, будущая профессия. Проживание под маминым крылышком позволяет сыну самоустраниться, пусть на время (которое может продлиться и до его седых волос), от обязательств взрослой жизни. Даже обзаведясь собственной семьей, отцы семейства остаются почтительными сыновьями, признающими бесспорный авторитет мамы во всех житейских делах.
Ей принято звонить несколько раз в день по поводу и без, выполнять мелкие поручения, сопровождать за покупками, к парикмахеру, иногда проводить время вместе в мамином любимом кафе. Ну а традиционный еженедельный воскресный обед у нее же всей семьей сродни календарному празднику, который отмене не подлежит ни при каких обстоятельствах. Негласное соперничество между свекровью, которая иной раз слишком навязчиво «мониторит» жизнь женатого сына, и невесткой редко перерастает в открытый конфликт; участницы хорошо знают отполированные традицией правила игры и свои шансы на победу.
Ввязавшись в битву за первенство, невестке в конце концов пришлось бы признать свое поражение. Победительницей она станет только в том случае, если у нее родится мальчик Тогда сага об итальянской родительнице и ее сыне снова наполнится известным содержанием, отодвинув на второй план мужа и его маму.
Чрезмерное присутствие свекрови вызывает возражение, как правило, у жен-иностранок, не осознающих, сколь важно соблюдение традиций и правил в консервативном обществе. Итальянский мачо, он же латинский любовник Возможно, виной тому особенности мужской физиологии, умноженные на пылкий темперамент и располагающий к подобным занятиям климат.
Иначе чем объяснить, что итальянец считает себя в душе настоящим охотником — независимо от того, преследует он строптивую лань или предпочитает легкую добычу, уже привязанную к дереву. Мужчины, обласканные безмерной материнской любовью, обладают завышенной самооценкой, которую, начиная с пубертатного возраста и до смертного одра, нужно подпитывать лаврами маститого любовника. Как правило, они легко идут на контакт, проявляют инициативу, охотно выполняют ритуал ухаживаний.
Правда, их пыл, галантность и обходительность прямо пропорциональны степени заинтересованности женщины, ее готовности перейти к следующему витку более тесных отношений. Если девушка не спешит перевести их в горизонтальную плоскость, это задевает мужское самолюбие.
Сродни мотылькам, они ищут утешения у нового благоухающего цветка, который, если повезет, окажется более сговорчивым. Впрочем, полагаться только на везенье теперь не приходится.
Женщины стали самодостаточны и привередливы, нередко сами диктуют правила игры, превращая наивного охотника в свою добычу. Интуитивно уловив эти изменения, незадачливый охотник вынужден менять тактику, смиренно предлагая себя даме: я такой хороший, умный, покладистый, но меня оставила невеста, я так одинок… Все чаще из уст наследников Казановы можно услышать обреченное: «В конечном результате всегда выбирает женщина».
Кажется, они стали побаиваться нас и нашей критики. А может, попросту ленятся, потихоньку превращаясь из мускулистого зверя-охотника в самовлюбленного кролика на диване.
Как бы там ни было, им приходится нелегко. Завоеванная когда-то слава великих любовников лежит на их плечах тяжким грузом ответственности.
Бесспорно лишь одно: только в по-настоящему влюбленном мужчине, позабывшем о необходимости соответствовать образу, просыпается ласковый и нежный зверь. Смиренно припав к ногам укротительницы, он готов ждать, голодать, повиноваться ее капризам, предугадывать желания, исполнять многосерийный ритуальный танец ухаживаний и терпеливо предвкушать свой звездный час. Итальянский муж и семейная идиллия Несмотря на гипнотическое влияние мамы, нежелание взрослеть и непостоянство в сердечных делах, итальянцы — неплохие мужья и прекрасные отцы. Любовь к детям, домашнему уюту, потребность ощущать себя нужным в тихой заводи семейной жизни склоняет их годам к 35-ти (а то и позже) к браку.
Зачастую такому ответственному шагу предшествует продолжительный период встречаний ухаживаний, называемых здесь рс1ашатепЮ. Несмотря па распространенность браков с иностранками, они все же предпочитают жену из своего круга — с прозрачной родословной и хорошим имущественным статусом.
Нередко период встреч растягивается на годы, отношения изживают себя, но так и не заканчиваются свадьбой. К заключению брака подходят очень осмотрительно еще и потому, что в случае развода закон обязывает мужа гарантировать жене тот уровень жизни, к которому она привыкла в семье. Не один итальянский супруг остался после бракоразводного — в одних трусах.
Глядя на идиллические картинки итальянских семейств, которые проводят вместе выходные, невольно заражаешься исходящей от них атмосферой безмятежного счастья. Жены ухожены, красивы и уверены в себе, мужья заботливы, предупредительны и внимательны, не ведающие абсолютно ни в чем отказа дети розовощеки, упитанны и здоровы. Хотя, хорошо присмотревшись, иной раз отмечаешь, что каждый получает удовольствие в первую очередь от самого себя, ну а затем от своего окружения.
У этих глянцевых воскресных картинок очень часто бывает оборотная сторона будней — другая независимая жизнь партнера со всеми вытекающими отсюда свободами и вольностями. Изжившие себя в эмоциональном плане союзы далеко не всегда заканчиваются разводом, поскольку это долгоиграющий и дорогостоящий процесс.
Впрочем, даже после расставания итальянцы остаются хорошими отцами, вкладывающими в детей свою душу, время и деньги. А определение «хороший муж» — всегда субъективно и зависит от уровня ожиданий и требований женщины. Карл Юнг, который знал толк в психологии, наверняка отнес бы феномен итальянской мамы, маменькиного сынка и латинского любовника к области коллективного бессознательного.
Эти поведенческие модели наследуются на генетическом уровне, передаются из поколения в поколение, интуитивно воспроизводятся в повседневной жизни общества и пересмотру не подлежат.
